Отзыв: Гостиница-рекан Ryokan Kyoraku (Япония, Киото) - Шуз-код нарушать здесь нельзя, а вот дресс-код- можно!

Со словом «рёкан» я впервые столкнулась за несколько месяцев до поездки в Японию, когда на сайте-агрегаторе подыскивала себе пристанище на пять киотских ночей. Вот тогда и поняла, что помимо традиционных Япония славится целой серией гостиниц особого назначения:
***лав-отели, где помимо обычного гостиничного набора, есть еще и тренажерный зал эротического характера;
***капсульные отели, комнаты в которых больше похожи на ячейки камеры хранения на вокзале;
***рёканы, или комнаты с японской стилистикой и бытом.

Первые две категории (love-hotels и капсюли) я отбросила сразу. А вот рёкан заинтересовал. Захотелось на своей шкуре испытать японский быт, чтобы хоть краешком некоторых своих рецепторов прочувствовать Японию. Для этого вовсе не надо есть васаби ложками, пить суп мисо тазиками или мелко семенить ножками во время ходьбы, представляя, что ты наряжен в кимоно. Но окружить себя маленькими бытовыми мелочами нужно. И получить эти маленькие детали вполне реально, если заселиться в рёкан.

==7 МИНУТ РАССЛАБЛЕННЫМ ШАГОМ==
Было уже 6 часов вечера, когда я вышла из вагона высокоскоростного синкансен-поезда. В Киото полная темнота. Но на центральном вокзале было шумно. Кругом копошился народ: кто-то спешил к своим пригородным поездам, кто-то приобретал билеты у касс, а кто-то, как и я, шарил глазами по навигационным знакам в поисках заветной символики «Information Office». В незнакомых городах я практически всегда обращаюсь в подобные офисы. Ведь там всегда получишь грамотную информационную помощь и карту местности в придачу. Да и вообще: живое общение с коренным жителем, с желанием отвечающим на все вопросы, для меня намного важнее, чем бестолковое разглядывание онлайн-карт, где часто нет ни названий улиц, ни четких границ или ориентиров.

Где находится мой рёкан, я приблизительно знала. И ориентир, который выдавала карта, был ого-го какой! Башня Киото, возвышающаяся над городом на высоту 131 метр. Не скажу, что ее видно из любой точки города, но с площадки у вокзала она открывается во всей своей красе. Похожая по дизайну на маяк, особенно в темное время суток, она указывает путь всем, кто заложил в своей памяти эту красавицу как ориентир. Я была как раз среди них. Лучшей зарубины в анналах мозга и не придумаешь.

Полюбовавшись и наснимавшись с башней, оставляю ее по левую руку, а сама выхожу на улицу Карасума. Пять минут, и я достигаю нужного перекрестка – Хигаси-сакаичи. Отсюда видна ограда и непроглядная темень за ней, из которой смутно вырисовываются силуэты храмовых зданий.

Поворот направо, магазин сети «Лоусон» на углу, переход через улицу, здание с вывеской «XXI век», поворот налево в переулок, и вот я уже у входных дверей рёкана. Общее время в пути от вокзала до отеля – 7 минут расслабленным шагом с разглядыванием всего и всех в городе, где я оказалась в первый раз в жизни.

На дверях отеля всегда висит табличка "Мест нет". И это не удивительно. Сайт-агрегатор Агодадает рейтинг отелю в 9,1 балла с отметкой "превосходно". Я бронировала его на пиковый осенний сезон за 5 месяцев до заезда. При позднем бронировании сайт сообщает, что свободных мест нет. Благодаря своему удачному расположению и отличному сервису он раскупается как горячие пирожки, задолго до "часа икс".

==ТАПКИ, ЗОНТИКИ И КОММЕНДАНТСКИЙ ЧАС==
Менеджер тут же вышел мне навстречу с приветственным поклоном и попросил сменить уличную обувь на гостиничные тапки, которые ровными двумя рядами красовались на второй ступеньке сразу после входа. Здесь же располагался уголок зонтиков.

«Япония начинается с обуви и зонтиков», — вспомнила я слова своего знакомого, не однократно посещавшего эту страну. С обуви – потому что приходится переобуваться при заходе в любой дом, а зонтики – потому что они здесь всегда в свободном доступе в гостиницах, ресторанах, театрах, магазинах на случай, если человека внезапно настигнет дождь.

Снимаю свои туфли, надеваю тапки-клоны, прохожу к стойке регистрации. После непродолжительного диалога с менеджером получаю заветный ключ с прикрепленным к нему паролем от вай-фая и скороговоркой произнесенные правила для постояльцев.

Впрочем, с первым правилом про внутригостиничный шуз-код я уже столкнулась. И скажу честно, что оно застало меня врасплох. Я не была готова расставаться на ночь со своими приличными туфлями, поэтому терпеливо несла их в руках, а сама чинно и неумело топала по коридору в общественных тапках, слишком больших мне по размеру.

Свод законов был типичный для гостиниц: не курить, не сорить, домашних питомцев не привозить, ничего не ломать, не портить. Оповестили меня и о комендантском часе, который предписывал возвращаться в отель до 23 часов, а выходить из него не раньше 6 часов утра. Такой график был связан с часами работы персонала, работающего только в рамках этого времени, а не круглосуточно. В 23 часа входная дверь блокировалась и ставилась на автоматическую защиту, а ее разблокировка производилась только в 6 часов утра после заступления персонала на смену.

Мне же на следующий день предстояла ранняя поездка в город Нара – в 6 утра я должна уже была быть в поезде. Естественно, меня интересовал вопрос, как можно законно нарушить этот пресловутый комендантский час.

«No problem, if necessary», — менеджер подвел меня к двери и поведал, какие клапаны нажать, чтобы снять с блокировки входную дверь. — Drive these two flaps up and then move the doors apart. Then close both doors from the outside. The security automatic control will respond immediately».

Дверь состояла из двух раздвижных створок. Мне тут же было позволено попробовать процесс на практике. Все получилось превосходно. Я улыбнулась – первый опыт по манипуляциям с настоящей японской техникой прошел успешно.

==СКОЛЬКО ПОПУГАЕВ В ШЕСТИ ТАТАМИ==
Менеджер проводил меня до моей комнаты. Я бы и сама справилась, но, видимо, так положено по этикету.

Мы поднялись на третий этаж в лифте. У выхода из него обнаружился полноценный компьютерный терминал. Мне он был не нужен, но приятно, что техника есть в свободном доступе для всех желающих гостей отеля. Где-то я читала, что в японском доме высокотехнологичная техника есть всегда, а вот кровать - редкость. Мне предстояло в этом парадоксе убедиться лично.

После очередной пары приветственных пожеланий про хороший отдых менеджер удалился, а я принялась разглядывать абсолютно новый для меня интерьер.

Гвоздем интерьера, конечно, была кровать. Или, если точнее – кроватные принадлежности. В заправленном виде они горкой возвышались у стенки на полу. Одно движение руки – и груда принадлежностей легко превращалась в полноценное спальное место.

Татами – еще одна особенность японского быта, с которой я близко познакомилась только здесь. И это не ринг, и не мат, и не ковер на арене! Это, скорее, циновка то ли из тростника, то ли из заменяющего его синтетического материала с тканевой каймой, которой покрывают все половое пространство комнаты. Как оказалось, есть целая наука укладки татами по-японски! Симметрично и логично нельзя – надо как-то изощряться особым образом, чтобы не создавалась «шахматка» или скопление трех углов в одном месте. Причем, укладка этих циновок в комнате для житья существенно отличается от узора в комнате для похорон.

Но поскольку знаниями в татами-мозаиках я не обладала, то просто положилась на добросовестность тех, кто выполнял их укладку. Удобно, практично и тепло: да так, что можно вполне ходить босиком без боязни замерзнуть, испачкаться или пораниться.

Благодаря тому, что отрез татами-полотна имеет всегда определенный размер, равный примерно 1,5 квадратным метрам, интерьерные площади тоже принято измерять в татами, а не в квадратных метрах. Так, моя комната равнялась 6 татами. Любопытный размерчик, но не такой уж и страшный – где-то там на Таити в попугаях измеряют.

==МЕБЕЛЬ, ЮКАТА И ОСВЕЩЕНИЕ==
Из европейских предметов мебели здесь была только тв-панель, упрятанная в нишу, если только можно ее отнести к мебели. В тв-уголке располагались провода для подсоединения к электронным приборам, бесцифровой телефон, выходивший напрямую на рецепцию отеля, переходник для японских розеток и пейзажный рисунок, выполненный в черно-белой гравюрной технике.

Ни стульев, ни столов, ни шкафов, ни прикроватных светильников или тумбочек в нашем привычном понимании. Тумбочкой мне служил пятачок пола у изголовья, а стулом и столом – миниатюрные их имитации, возвышающиеся над поверхностью всего лишь на 5 и 20 сантиметров соответственно.

Миниатюрным было и зеркало в рост человечка из Незнайкиного городка. Я поинтересовалась у менеджера, почему оно закрыто покрывалом. Он сослался на какие-то чудодейственные свойства японского зеркала отображать в них всех, кого оно видело. И чтобы человек, не ожидающий увидеть в нем чужого изображения, не испугался, их накрывают полотном. Я не стала снимать покров с волшебного стекла, чтобы не поселить в него навсегда свое изображение. Уж обойдутся как-нибудь без меня. Мое богатое воображение с зеркала перескочило на фен. А вдруг он тоже помнит свойства волос, которые когда-либо укладывал и имеет привычку передавать их новому лицу? На всякий случай я и феном не стала пользоваться. Натуральная сушка волос мне ближе.

Окна в рёкане тоже особенные. Они даже не окна, а раздвижные створки, затянутые изнутри рисовой бумагой. Правда, за бумажным слоем оказался вполне надежный стеклопластик, сберегающий тепло в комнате. Традиции традициями, но Киото – не тропики, защита от холода здесь обязательно должна присутствовать в каждом доме.

Шкаф, или, вернее, его пародию, я тоже нашла очень забавным. Он, скорее, напоминал каркас в виде иероглифической буквы. Два крючка и одни плечики одиноко болтались на скелетных перекладинах, поджидая свои предметы одежды. В нижней части этого каркаса располагался лоток с японским халатом юката, поясом к нему и двумя цветными полотенцами.

Каждое утро я их оттаскивала в туалет – ведь там полотенцам быть уместнее, но вечером, возвращаясь в гостиницу, я снова находила два свежих экземпляра именно в этом лотке. Горничные явно давали мне понять, что негоже менять порядок японского быта.

С халатом юката у меня, вообще, дружба не сложилась. Я, конечно, его развернула, чтобы рассмотреть со всех сторон, нашла его длинным для себя и больше интереса к нему не проявляла. А зря! Ведь это традиционная одежда японцев в домах или гостиницах после трудового дня. Он и должен быть до пят. В таких хлопчатобумажных юкатах, обвязанных поясом «оби», можно ходить по коридорам гостиницы, появляться на завтраках, спускаться на рецепцию к менеджеру – это все в рамках приличия! В сочетании с выданными тапками получается и дресс-код, и шуз-код! Я, все же, предпочла ходить по коридорам в своей одежде – и санкций за такое нарушение кода ко мне не применялось.

Приятно, что еще один шкаф, встроенный в стену, дополнял своего каркасного собрата. Там я разместила свою багажную сумку, туфли, шарфы, гаджеты, папку с бумагами. Так что, порядок в комнате был – для всего нашлось место. Зачем я туда поставила туфли, которые принесла в комнату не на ногах, а в руках? Наверное, по инстинкту. Ведь, если снимаешь обувь с ног – то оставляешь ее в прихожей на полу. А, если снимаешь обувь с рук – то инстинктивно ставишь на полку. Что я и сделала.

Но уже на следующий день я исправилась и, переобувшись в серийные тапки, решила оставить туфли в фойе, а не тащить в руках в свой номер. Подсознательно мелькнула мысль, что вдруг некая добрая отельная золушка приведет мою уличную обувь в порядок: почистит, протрет их от пыли, или даже натрет кремом. Но нет – чуда не случилось! Золушки в японских рёканах не водятся. Выручила простая салфетка, оставшаяся после самолета.

Из светильников в комнате была лишь одна люстра, располагавшаяся под потолком. По форме она напоминала квадратную коробку, окантованную по периметру пластиком, или, если хорошо приглядеться – тоже какую-то иероглифическую букву. Светила люстра ярко, но яркость регулировалась очень любопытным способом – веревочкой, свисавшей откуда-то из середины светильника. Один, два, три рывка – и интенсивность освещения менялась от яркого до очень тусклого.

==ТУАЛЕТ И ПРИХОЖАЯ==
Поскольку татами не используется для вспомогательных помещений, то их метраж измерялся в метрах. Пара метров на прихожую, и тройка метров на туалет. Но мне тесно не было. В прихожей разместился мини-холодильник, в котором в день заселения я нашла пару бутылок приветственной воды. Далее наполнители для агрегата покупала сама: то пакет молока, то пирожное, то ветчину. Завтраками рёкан не кормил, поэтому с вечера я всегда покупала что-то съедобное в соседних сетях – «Лоусон» или «Фэмили Март».

Туалетная комната не представляла ничего особенного. Раковина, шампуни, диспенсеры – все как в большинстве гостиниц, где я останавливалась до этого. Ватерклозет – пока не роботизированный – такой мне еще предстоит увидеть в общественных местах Киото и в гостинице в Токио. И над ним еще придется поломать голову, чтобы задействовать на всю катушку.

А вот ванна – японская. Ее габариты совсем не согласуются с европейскими размерами: длина всего 70 см, а глубина 75 см. Видимо, создатели этого чуда хотели исполнить что-то очень приближенное к традиционной деревянной бочке для омовений фурако, где размокание тела происходит вертикально. Но полноценной купели не получилось, а вышла вот такая комбинация бочки и ванны.

В общем, расслабиться и полежать в ней не получится. Вся процедура возможна только в сидячем положении. Но и это положение воспринимается как подарок судьбы после 10-12 часов хождений по городу.

==ДЕКОР В ИНТЕРЬЕРЕ==
Рекан не был бы полноценным японским домом, если бы в нем отсутствовали характерные детальки страны восходящего солнца. В первый день после приезда я их не разглядывала, так как была очень уставшая. Но в последующие дни оценила милые украшения по достоинству.

Вот, например, на третьем этаже, где я жила – яркая искусственная икебана в корзинке. Рядом – прибор, информирующий туристов о температуре и влажности в городе. +15 градусов – совсем неплохо для конца ноября. И влажность такая, что не вспотеешь.

А вот композиция у ящичка для гостевой обуви. На этот раз живая, а не искусственная.

Есть и мини-зона отдыха при рецепции с выходом в мини-сад. Слово "мини" здесь можно применять ко многим предметам, начиная от ванн в номерах и заканчивая крохотными статуэтками на полках. Но этот миниатюризм, как ни странно, завораживает и располагает к мыслям о том, как и чем живут эти странные островитяне, отказавшиеся от простого изобретения человечества - кроватей, но превзошедшие это человечество по количеству цифровых приборов на одного человека.

Икебаны, пейзажи на картинах, девушки гейко – основной мотив японского декора. Они располагаются на полках, в нишах, на полу, у стойки рецепции.

Украшения есть и снаружи. Вот, например, лиана обвивает наружную камеру наблюдения, пытаясь ее замаскировать.

При этом любое украшение лаконично и незамысловато, чтобы лишь маленьким штрихом подчеркнуть любовь японцев к первозданной красоте природы.

Какой на самом деле этот штрих – я узнаю в последующие дни. Ведь именно для этого я и приехала в Японию в конце ноября – в пору, известную в стране как «момидзи» или «сезон красных кленов». И гостиница в стиле «рёкан» – для меня лишь промежуточное звено между этими кленами и крупицами знаний об устройстве японского дома и быта. Но звено очень полезное, комфортное и приветливое. Бб